Languages

 

Disclaimers

© 2008 Serde

Design by Smallpark

 

Anna Jeļisejeva

 

Интервью с Анной Елисеевой.

 

Рассказчик: Анна Елисеева, 1933 года рождения, проживает в Риебини.

Спрашивает: Зане Стапкьевича

Место и время интервью:24.10.2009, Риебини.

В беседе участвуют: Инна Кабаре (1967), учительница Риебиньской средней школы, Виктория Кабаре(1994), ученица 9 класса Риебиньской средней школы, Ольга Капустенока (1994), ученица 9 класса Риебиньской средней школы.

Расшифровала: Инна Кабаре.

 

Характеристика интервью.

Анна Елисеева долгое время проживает в Риебини, работала здесь в школе.Рассказывает о том, что помнит из детства, о староверческих традициях, войне, о блюдах староверов.

 

Анна Андрияновна встретила нас во дворе, пригласила в дом, по которому сразу было видно, как ждали гостей, попросила подождать, пока приведет себя в порядок, с готовностью стала отвечать на вопросы.

 

 

З: Какие Ваши первые воспоминания детства? Что Вы помните вот самое-самое первое?

А: Самое первое я помни где-то года, может, 4-5 было, вот так вот, такие я помню. У нас было две бабушки, дедушка был, дедушка в 37-м году умер, это мне было 4 года, второго дедушку, маминого отца и бабушку немцы расстреляли в 44-м году, вот, а бабушка, две бабушки было, одна –папина мама, вторая – папина тетя, вот мы в 42-м году папу вывезли в Германию и тетю, а мы остались – 2 бабушки, в 43-м году умерла мама. Поехала на мельницу, никто не помогал, потому что русские, она мешки поносила, оборвалась и все в середине там, наверно, она ездила в четверг, а во вторник умерла, мы остались трое. Вот мне было 10 лет, сестры – 9, а младшей 2 годика и 2 бабушки по 75 лет. Вот такая семья осталась.

З: А Ваш папа вернулся с Германии?

А: Вернулся, маму похоронили в субботу, а он в воскресенье приехал. А дядя свез, в комендатуре где-то работал его знакомый, учительницы дочка, и он свез поросенка туда, и они в общем за поросенка послали телеграмму и вызвали его, он приехал, а потом скрывался, назад не ехал.

З: А папа рассказывал о том, как ему там жилось там, в Германии?

А: Ну папа мало как-то расказывал, там больше соседи приходили, мужчины, так мужчинам рассказывал, ну он где-то работал в Щетине, на заводе на каком-то, а тетя была вывезена в Германию, вот та много рассказывала, та рассказывала, что ну она сначала в одного хозяина жила, потом во второго.Так вот она рассказывала про первого хозяина, что сам по себе он хороший был, и они говорили по-польски, и хозяин, и хозяйка, я не знаю, може быть, с Польши приехали.Там жили или как они там были вот. Ну в общем умели разговаривать. К рабочим они хорошо относились, вот и там эти вот поляки жили, парни, так те другой раз задержутся, а хозяин он был какой-то эсесовец, что ли. В армию не был взят, но там за порядком следил.Так он говорит пойдет, оштрафует этих парней и сам заплотит штраф, говорит – ну я же не могу это чтобы свои тут мои, надо как-то со всех штраф брать, потом к другому перевели ее хозяину.Вот тот, я не знаю, почему он или по состоянию здоровья в армии не был,молодой. Моложе был. Двое детей было у него, ну и тоже хорошо относился к рабочим. Им было приказано, чтобы за один стол не сажать.У них 2 кухни было.Одна была кухня для... ну чтобы там пищу готовили, все, вторая, ну, хозяйственная.Там, скоту. Так вот, а хозяин всегда сажал с собой, за тот же стол, где и он обедал, там и рабочие.А если кто предупредил, что если кто-то пойдет, то уходите в ту кухню.Ну вот, ну и хозяин говорит, хороший был, но были всякие.Там вот которые были,что и очень плохо относились к этим,к рабочим.Был там лагерь военный у одного хозяина.Они работали на него, а потом там все ну как-то они туда могли сходить и там побеседовать, поговорить, собирались вот молодежь туда, ну вот.Так она рассказывала об этом.Рассказывала, что были там и украинцы, и югославы были, и сербы.С Югославии сербы были.С Бельгии были.Отовсюду там такие собраны были люди. Бывшие военнопленные или что.Все, говорит, хорошие, а один был гуцул.Тот, говорит, доносил немцам. Вот, а когда пришла Красная армия, тогда он прошел по хозяевам, все ограбил.Красную ленту подвязал и пошел.Говорит, прихожу – хозяин плачет.Почему ты? А, говорит, Петр пришел и все забрал.Ну вот такие вот... так она о людях отзывалась. Говорила, что были украинцы там, девушки-украинки очень

 

 

хорошие.Ну о всех отзывалась она хорошо.А немцы говорила, что были всякие.Хозяин говорит, что так, говорил, что надо было пустить Сталина и Гитлера – пусть они воюют между собой, а нечего народ убивать.

 

З: А как Вам кажется вообще: русские от латышей как-то отличаются?

А: У нас было 2 русские деревни. А кругом латышские деревни. И в то время не отличались. Все друзья были.Вот. Мы с детских лет, вот с таких вот(показывает) дружили.Вот латышская семья жила.Две девочки было.Валя и Стася.Вот те к нам приходили. Мы к ним приходили. Папа с этим с отцом дружил. Мама дружила там вот с отцовской сестрой.Такая Катька была, та рассказывала мне, что, ой, мы с твоей мамой дружили.Она, бывало,идет туда к отцу, а отец за 7 км жил мамин, которого немцы расстреляли.Говорит, идет туда, зайдет ко мне, посидит, поговорим, поплачем, вот, хорошо мы жили с ней.Бабушка дружила с такой Осиповной.С латышкой. Километра 4 от нас жила, наверное,бабушка была ну как она, как бы целительница, она лечила травками всякими. Заговорами лечила, а та Осиповна лечила от надорвания.У кого-то там опущение желудка или матки или что там бывало, вот они дружили, я помню, приходила сюда к нам Осиповна.Я еще маленькая была, так помню, что Осиповна, а как она выглядела – уж я не помню.Так что жили дружно- латыши и русские – не разбирали, что ты латыш. Ты – русский.Единственное, что это вот не женились, русский на русской, латыш на латышах, женились,но реже.А у меня был дед двоюродный в Екабпилсе, был попом, тот был женат на еврейке.

З: О, как интересно.

А: Но перекрестил ее сначала, тогда женился.

З: А родители не были против вот их женитьбы?

А: Родители жили здесь в Резекненском районе. А как он в Екабпилс туда попал, я не знаю, один. Их было много братьев и сестер, семья большая была. Вот этот в Екабпилсе был попом, второй работал в Лиепае, тогда Любава называлась. Вот там же где-то за Екабпилсом жила еще сестра их, ну вот, а один жил тут на месте. Бабука наша тут на месте жила.В Резекненском районе, вот, ну. Так еще раньше были вот если взять семью, старики соблюдали все старинные обряды, традиции, вот, во-первых, они постничали все эти посты: Рождественский пост, тогда Великий пост, потом какой еще был?

И: Петровский есть.

А: Петровский, Богородицкий. Потом они в среду и пятницу тоже постное ели.И некоторые понедельник тоже пост постничали. Вот у нас там сосед был, а тот как-то перед Пасхой что ли вообще последние дни не ел.

З: А сколько дней был пост?

А: Пост 7 недель, а Рождественский сколько? Шесть?

И: Ну там разные они есть.
А: Не, Рождественский там тоже сколько-то дней. Где-то, по-моему, 6 недель, а этот перед Пасхой 5 недель пост, вот. Дальше соблюдали рабские. Было такое.

З: А что это такое?

А: Это у меня была подруга, латышка была, мы работали в Сутрах. Мы там что-то заговорили, она говорит, пришла в одно место, попросила попить, сказали – рабскую кружку не берите, дай ей поганую кружку. Она говорит – что это значит – поганая? Но это значит – не рабская, где все пьют, ну вот, а ...

З: Тогда поганая кружка – это ...

И: Для всех, наверное.

А: Рабская – это только для тех, как-то вот, например, скажем, живет с мужем, да, а потом последнее время больше с мужем не живет, там я не знаю, что они там, молитву какую или что там, поп там или как, ну в общем они тогда рабские. Дети- рабские все, маленькие пока. Вот была каждому своя кружка, своя чашка, своя ложка.

И: А. Рабские – это,может, от слова «раба Божья».

А: Не знаю, может быть.

И: То есть тот, кто не в грехе.

А: Да, кто не в грехе.

И: То есть женщина, которая не имеет половых отношений с мужем. И ребенок, который негрешен. До семи лет такой ребенок в основном.

А: Нет, наверно и больше были. Я не знаю, до сколько, но у нас пока бабушки жили, так соблюдали рабские, не это, не поганые называли, а мирские. Это там только так назвали. А так вообще считали – рабская и мирская. Когда поп приезжал, для него тоже специальная была, там кружка, для попа и там тарелка, ложка, все это, больше никто не ел, только поп. А попы у нас: моей тети, маминой сестры деверь, был поп, тогда вот дед мой двоюродный был поп. И моего мужа дед родной был поп. А эти вот, я не знаю, про этих попов. А моего мужа дед, тот еще и лекарь был. Лечил молитвами. Вот он эти вот я не знаю, много от чего он лечил.

И:Ну, а с мужем Вы, конечно, не венчались.

А: Нет, только расписывались, вообще у староверов не венчаются.

И: А сейчас венчаются.

А: Сейчас уже по-новому.

И: А раньше тогда что?

А: А я не знаю, расписывались, наверное, где-то в волости и все.

И: А до советской власти тогда что?

А: До советской власти как-то я не знаю – женились. Бывало, что крали невест или приводили с вечеринки. На вечеринку пойдут – невесту приведут.

И: Вот про эту вечеринку я точно знаю – мой дед бабушку привел, после вечеринки осталась в доме. Это было нормально. Как оставил у себя в доме- так - все, поженился.

А:Да, поженился, а как они вот я не знаю, как они расписывались. Как они на себя писали, я не знаю, скорей всего.

И: В какой-нибудь церковно-приходской книге заносили запись...

А: Ну вот, когда крестили, заносили там..

И: А, да, да...

А: А когда женились – я не знаю. Или в волости или где, или в этой. В моледной. Вот этого я не знаю.

З: Вы говорили, что вот у вас в семье были лекари, да, и они. И целительница Ваша бабушка тоже была. Вот они свои навыки кому-то передавали? Свои знания?

А: Моя бабушка никому не передала. Я не знаю, почему. Но это уже был 45-й год , когда она уже умерла, взрослых близких не было, тетя была в Германию вывезена. Ну вот. Мы еще маленькие были, так они никому и не передала.

И: А Вы помните, как она умирала?

А: Да.

И: А говорят, что тот, кто умеет лечить, очень тяжело умирает.

А: Нет, это не которые – лечить.

И: А которые – ворожить.

А: Которые ворожить, тот плохо, тяжело умирает, тот я не знаю. Вот тут Петровы жили на горе. Ты знала их? Не были они родня вам?

И: Не знаю.

А: На горе жили вот тут вот, Ивановна вот тут жила. Та все рассказывала, что вот там была, которая ворожила, так она, когда умирала, очень тяжело, что даже в потолке выбирали доски.

И: Да, это я тоже слышала, чтобы легче умереть, надо разобрать крышу.

З: Чтобы душа пошла вверх как бы?

И: Наверное, чтобы смогла умереть, иначе очень мучается.

А: Мучается очень, да.

И: Да, я уже не один раз слышала, что разбирают.

А: Да.
И: Или ему надо взять за руку человека и передать ему свое умение, а если нет никого рядом, тогда умирает тяжело.

А: Вот Борболе, да, лечила вот она, от многого лечила. Ну и мы тут дружили с ней. И туда вот, бывало, каждый день придешь к ней, ну она вот - ты завтра приди, приди. Ну я говорю – ну приду, приду. И вот она последнее время лежала больная совсем. Но она лечила до последнего. У меня что-то у коровы вымя заболело, я пошла, говорю – Валя, она говорит: Нет, я не буду, пока она сама, она уже не разговаривала, лежала, немножко отойдет – она тебе заговорит, это, сало, и вот Валя придет ко мне. Говорит: «Пойдем, умирает мамка».

Вот я пойду, ноги пощупаю, говорю: «Ноги теплые, значит она не умрет еще». Ну вот. И потом вот у нее было вот, все эти молитвы, которые она, вот заговоры все эти были связаны. Валя говорила, в красную тряпку завернуты. И там под ней лежали, вот. И я ей говорю, да вот стала поднимать там, убирать, пошевелила, нашла, спрашиваю: «Мам, что это?» А это, говорит, молитвы все, где вот заговаривать. Тогда Валя пошла на хитрость и говорит, мам, вот ты вот, говорит, тут держишь, поэтому тебе так и плохо, что эти вот, что надо отдать кому-то. Ну тогда – возьми, вот она отдала Вале тогда. А умирала она легко. Валя поехала в Прейли, что-то, книжка ей кончилась за электричество платить. Поехала, приехала, а она уже умерла.

И: Потому что она отдала.

А: Ну она нет, чтобы мучилась, она спокойно лежала, у нее сильные головные боли были, и еще Эльвира приходила, мы говорим, что у нее, наверное, рак, а она – не болтайте, какой там рак, вот. Говорит, у нее давление лучше, чем в вас, и сердце работает лучше, чем в вас еще.

И: Тогда от чего она умерла?

А: Ну она умерла, ну, старость все-таки,ей 80 лет ей было.

З: А как лечили? Заговаривали как-то, да? С молитвами?

А: Бабушка, я не знаю, молитвы какие-то были, молитвы, заговаривали, она лечила ну что вот, я знаю, она лечила от испуга, от сглаза лечила, тогда лечила маленьких детей, вот. Например, маленькие дети, которые не спали.

А: Вот, так это самое, какая-то щетинка там на спине росла у детей.

И: Да, у детей есть.

А: Вот, она выгоняла. Потом еще как-то болезнь была, детей приносили ей лечить, вот это я помню, вот.

И: Ну что, она молилась сначала, наверно? Потом заговаривала что-то?

А: А ты знаешь что, я не знаю, я не видела, не глядела. Валя, например, вот та как заговаривает. Она молитву это вот самое читает и перекрестится, и заговаривает, если нога, то ногу, рука, то руку там.

З: И всегда помогало?

А: Помогало, да.

З: А какую-то благодарность люди приносили?

А: Раньше – нет, а вот сейчас платят, раньше – нет.

З: Нет?

А: Нет, помогать надо было, помочь. Это грех было – брать что-то. Считали.

И: Меня в детстве заговаривали. Я помню. Но я была очень маленькая. Это было лет 35 назад тогда получается, тоже бабушка. Мама оставила молоко, и оно стало кипеть, оно стало вытекать на газ, и я вот до сих пор помню, как, может, не 5 мне было, может больше, чем 35 лет прошло, я помню,что я схватила подушку и забилась под высокую кровать. Меня не могли найти. По идее, надо было выбегать. Я после этого испуга всего очень боялась: маму не пускала никуда, не пускала. У нас колодец. Вот так вот двери, а тут колодец, ну сколько? Пять шагов. Я ее не отпускала, я орала. И она меня водила заговаривать, там вот в Прейлях заговаривала. Ну, видимо, тоже староверка, раз мы той веры. Она крестила, заговаривала соль, эту соль мы потом бросали, мама, в бане. И обязательно закачивала, обязательно с молитвой сама еще, это я точно помню. Это хорошо помогало.

А: Это каждый по-своему. У каждого свои эти ...

И: Методы.

А: Методы были лечения, да. Вот моя, я не знаю, двоюродная сестра. Не сначала вот тетя моя родная, мамина сестра. Как-то Игорь маленький был, я не знаю...

И: Это сын.

А: Да, испугался, я пошла, стала ей говорить, а она говорит – приведи вечером, попрощаю его. Выводила в коридор, в коридоре трое дверей было: в кладовую, во хлев, а, четверо – в комнату и на улицу, так она там что-то шептала его и прошло сразу же.

И: А как это – попрощаю?

А: Прощать...Прощать назывались это вот. Прощать как бы.

И: Как бы прощаться с болезнью, наверно.

А: Я не знаю, знаю, что она говорила – приведи, я попрощаю вот, а потом она уже умерла когда, была двоюродная сестра, Вова маленький был. Да и Марите приезжала.Они лежали вот так вот, тахта стояла, на тахте лежали они, а у нас овца была ручная.Я думала – покажу ему овцу, пошла в комнату и овцу завела туда. Она сзади за мной зашла, и он как-то подпрыгнул, испугался, потом плохо было ему, так это вот. Тогда я стала двоюродной сестры говорить, она говорит- ну погоди, я полечу. Так она, во-первых, траву какую-то принесла и эту траву курила, в общем жгла. И этим дымом да и заговаривала что-то тоже вот шептала там, я не знаю, что и от кого она научилась, знаю, что она говорила, что там у соседки корова там что-то заболела, что-то такое, я , говорит, пошла, попробовала и вылечила корову, говорит, значит, я могу лечить.

И: Дело скорее всего в молитве. Потому что у молитвы есть определенный ритм, подобраны слова, годами отточенные. Сами они лечат, я где-то об этом читала.

А: Я не знаю.

И: Точно так же, как и молитва – помогает даже неверующему.

А: Потом вот со мной работала Зоя такая, она латышка была тоже, мы с ней дружили. И потом я уже здесь работала, в Риебинях, как-то на конференции мы с ней встретились, а она и говорит, что вот, знаешь, у нее девочка маленькая была, я не знаю, сколько ей было. Говорит, ночью не спит и все, плачет, кричит, я говорю, может она испугалась? Может, испугалась. Там приходили эти мужики, косили и потом, ну как, угощали их там, они, говорит, пили и кричали там громко, она говорит, в 2 часа проснулась, крикнула и теперь – как 2 часа – просыпается и кричит. Я говорю, ну обожди, я к Борболе схожу, ну вот, я сходила к Борболе, Борболе заговорила я не помню, что, соль ей заговорила и воду. Ну вот я снесла, потом встретились где-то другой раз на конференции. Она говорит,да, прошло сразу.

З: Ну это особый дар для человека?

А: Да, да, да. И вот как-то этот, лор в Прейлях.

А: Ой, забыла я, как, вот. Что-то мне горло болело, ходила к ней. Пришла, сижу. И сидели 2 женщины и спрашивает: «А она как целитель лечит?» Я говорю: «Не знаю». Говорит, у нас одна женщина не ходила, не могла ходить – ноги болели. Она, говорит, приехала к ней, кто-то сказал, она там, заговорила или что, теперь, говорит, и пол моет, и ходит, и все. Я говорю, ну я сейчас пойду, спрошу у нее. Я зашла, спросила, она говорит: Да, я проходила курсы у Джуны. Знаешь, эта целительница московская? У меня сертификат есть. И у меня, говорит, бабушка была целительница. Надо, чтобы ,чтобы вот, чтобы есть вот эти вот данные какие-то природные, она говорит, у меня бабушка лечила, и я теперь могу лечить.И вот она тогда мне эти вот ноги болели. Она ничего не говорила, только водила руками там и всё и говорила, что если чувствуешь, что как бы такой как бы вот жар пойдёт, тепло такое, значит помогает, если нет, не чувствуешь – значит что-то тогда не помогает. Так она говорила. Ну мне, я на третий этаж не могла подняться, я ногу переставляла, одну, потом вторую. После ей тогда нормально могла ходить.

И: То есть это давно было ?

А: Это ещё было при советской власти.

З: А вообще-то Вы выросли в очень, в очень религиозной семье?

А: Да, в религиозной семье я выросла.
З: Какие праздники праздновали?
А: Праздновали все религиозные праздники, в праздник не работали. Это вот, Пасха, там целую неделю праздновали. Рождество, там два дня, перед Рождеством не, после Рождества – Святки. Ходили...
И: Колядовали.
А: Колядовали, да, ходили вот.
И: В воскресенье, конечно, не работали.
А: Нет, не работали в воскресенье.

И: Мама говорила, что, допустим, на Пасху неделя, какая бы погода не была и сколько бы работы в огороде не было, ни в коем случае не работали.Там же весна, там же надо работать, - не работали.

З: Очень строго соблюдали?

И: Очень строго. А чтобы бельё стирать в воскресенье – это вообще страшный грех!
А: Не стирали, ни полы мыли, ничего не делали. Ну что по хозяйству только там, кушать приготовить, скотину накормить, это уже необходимое.
И: Потом праздник – это религиозный праздник. А если день рождения, то это не праздник. Некоторые даже не знали дня рождения.
А: А день ангела – это когда, наверно, крестили. Или как, когда имя дали, вот. Имя дали – это вот день ангела.
З: И как отмечали этот день, праздновали?

А: А никак не отмечали. Помнили, что день ангела – и всё.

И: А вы точно знаете в какой день вы родились?
А: Да.
И: То есть вас родители так точно записали?
А: Нет, не точно.
И: А вот.
А: Я родилась 16 февраля, вот. А по новому стилю уже. А записана я была почему-то 31 мая.
И: Позже на пенсию пошли.

А: Позже на пенсию, да.
З: Ну это же долгое время. Там не пару дней.
А: Да, так это, а некоторые были не только что дней, а годами. Вот во время немецкой оккупации себе поставили меньше лет. Вот чтобы не увезли в Германию. А потом, когда на пенсию пришлось – на десять лет десять лет лишних работать. Тогда уже искали, ну как искали? Вот, когда крестили, метрики были.
И: Свидели?
А: Не свидетели. Да кто там помнит. Всё, а метрике, вот не сгорели если.
И: Церковные книги.
А: Да, церковные книги, и тогда в этих архивах искали. Я вот знаю, с нашей деревни так было.
И: Ну так вы ещё знаете, а мои мама и папа, они точно знают, что они не тогда родились, когда записаны, но они не знают, когда родились. Потому что они родились осенью, осенью некогда было ехать в город. Только в городе можно было записать. Они сорок первого и сорок второго года рождения. И когда только у родителей появилось время, тогда и записали. А так они не знают.
А: В сорок первом году родилась моя младшая сестра, перед самой войной, в июне месяце. И вот около Даугавпилса пушки уже стреляли, слышно было у нас, вот. А её повезли крестить, повезли крестить, где-то километров за двенадцать поп жил...

И помню вот, ей три недели было тогда, когда крестили, меня за крёстную взяли и двоюродного брата моего – крёстным.
И: Ну, это летом. А если зимой, то мама говорит даже...
А: А зимой...
И: Зимой крестили, воду не грели ни в коем случае.
А: Вот, меня крестили...
И: Вода какая есть, такая есть.

А: Я зимой, когда родилась, вот, в феврале, я не знаю, в каком месяце крестили, но крестили, наверное, зимой, что лёд выкидали и меня крестили. Что, говорит, я попу в бороду, это вцепилась, нельзя было отодрать.
И: Вы знаете, как в староверах крестят?
З: Нет, вот расскажите как, какие традиции.
И: Большая купель. Купель, ну, это бочка.
А: Это в церкви, а дома всё равно, какая есть.
И: А дома в чём было? Главное, что надо ребёнка, поп ему зажимает глаза, рот и нос, чтобы он не крикнул, и окунает трижды туда окунает.
А: С головой.
И: С головой полностью, поэтому мы и говорим, что зимой, вот видите, Анну Андрияновну крестили – лёд убрали, и туда её три раза опустили. Ребёнок не болеет после крещения, не простывает там.
З: А как-то готовились вот к крещению, или...
А: Раньше не готовились, покрестили да и всё.
И: А как готовиться, в смысле угощения, покушать?
А: Нет, если кресьбины, так кресьбины.
З: А вот что надевали, может, что-то ребёнку?
А: Ну там что, раньше шили сами, вот, эти рубашечки такие, но одевали чистенькое, новенькое что одевали.
И: Потом хранили то, в чём крестили. Потом хранили эту рубашку.

А: Не все.

И: Я читала, да.

А: Не все хранили, носили.

И:Может, носили, что нечего было носить.
А: Не знаю, я знаю, что хранили ту рубашку, в которой крестили, а потом, когда у него рождались дети, значит, тогда ту рубашку ему.

И: Мама почему-то полотенце, в которое меня заворачивали, почему-то очень долго хранила. Может, лет 30 оно было у нас дома.

А: А я вот не помню, во что заворачивали сестру, в пеленку какую-то, я не знаю. Или в одеяльце какое. Да,потому что мне-то было еще, это 41-ый. Восемь лет, да восемь лет было. И этого ребенка я никогда не держала, надо было его держать, мне показали, как его держать, а может, и не держала...

И: Если Вы были крестной, то держали. Это точно.

А:Нет, тут, дома, раньше, до этого, как нянчили. Ну там у нас бабушка была, папина тетя, она была хромая, она всегда всех этих вот детей там, все работали, а она досматривала всех детей. Так что может быть я и маленького и не держала. Качельки качала, это вот в спальне висели. Раньше были, в потолок вбивали такую, крюк такой и вешали качельку, и качель качали так вот. Или так.

З: А как скоро после рождения крестили?

А:Ну это когда как, наверно, старались быстрей покрестить.

И: И маленького проще, попу проще, пока он маленький. Если год ему, как ты его там?

А: Все равно мочили.

И: Ну да-да, полностью мочили.

А: Я знаю, что в Пинянах я когда работала,там такой Иван Петров был, он служил в армии в Ленинграде и женился и взял православную жену себе, и дома родители были очень такие религиозные и они, ну, не разрешали ему жить, покрестить надо. Так ее повезли в Даугавпилс, в реку ей надо было окунаться три раза. С лодки. В Даугаве. Вот крестили. И потом вот она что-то простудилась, яичники простудила что ли, и она болела, болела, а потом и умерла. А вот она сама рассказывала мне как-то, мы с ней в больнице вместе лежали, она рассказывала, что меня как покрестили,так после того и пошло.

З: Вот так очень строго – староверы только со староверами женились?

А: Строго. Вот я шла как-то один раз, шла женщина куда-то сюда в гости. Но что-то заговорили, и вот она рассказывала, что староверам нельзя идти в православную церковь, нельзя в костел идти, грех большой. Даже и зайти нельзя.Что считали – грех.

З: А другие в староверскую моледную могут?

А: Наверное, тоже нет – раньше, но сейчас ... У нас вот когда папа умер, на похоронах было больше латышей даже чем русских, все у него друзья были латыши, и все пришли на похороны вот.

З: А вот как хоронят? Может быть расскажите. Какие-то похоронные какие-то обычаи.

А: Умирает человек – раньше было, сейчас уже немножко иначе. Умер и его сразу же моют, одевают, и перед иконами кладут, пока гроба еще нету, в доме, да, но вот моя мама когда умерла, это было лето, летом, так в сарае клали ее, и то спортилась, гром прогремел– и почернела. Ну вот и тогда привозят читальщиков, три человека, эти читальщика читают каждый. День и ночь они читают. Вот два часа он читает, молится, потом, значит, он идет спать. Другой сменяет его, потом третий и так ...до похорон, до похорон, а когда уже похороны, тогда приезжает поп и другие вот читальщики. Ну и хоронят тогда. Ставят гроб посередине, головой чтоб к иконе. Свечи кругом гроба.

И: Не головой-лицом.

А:А?

И: Лицом к иконе, то есть ногами здесь, голова здесь.

А: Да, да. Вот так вот, скажем там икона, ноги туда, голова – сюда, ставят, ну и свечи около икон зажигают, ну и тут, поют, я не знаю, раньше погребение само было 3 часа, сейчас короче. Сейчас вот сестра умерла, мы были в Резекне в моледной, полтора часа – и все, а раньше – три часа, вот. Отпоют ну и тогда несут, несли раньше до кладбища, менялись там мужчины, несли на кладбище несли.

И: А несли потому что не на чем было везти, или так надо было?

А: Нет, такой обычай был. Раньше надо было нести.

И: У меня есть фотография, когда дедушку несли – такие палки на гробу, и эти палки ставятся на плечи, чтобы легче было нести, да.

А: Раньше так было, да, ну а уж если очень далеко, тогда на лошади везли наверно.

И: Ну, конечно, обязательно одежда совсем другая.

З: Ну вот я об этом хотела спросить.

А: У людей?

И: Нет, у покойников.

А: У покойников специальная одежда. Вот, ну как там.

И: Саван.

А: Саван, да, должен быть.

З: А что это такое – саван?

А: Ну как, я не знаю. Как объяснить.

И: Ну это такой как бы плащ с капюшоном.

А: Ну до того там рубашка есть.

И: Ну он же длинный, да.До пола, да, саван, то есть, как вот показывают иногда фильмы, ну я там не знаю – Бетман там летает, вот тут вот зашито...

А: У меня, между прочим, вся вот эта вот смертельная одежда есть куплена.

И: Она у всех есть, у моей мамы есть, у папы есть, уже лежат...

[..]

И: Сарафан, моя мама сарафан себе шила. Рубаха должна быть обязательно, с длинным рукавом, тут плотно, сарафан, тогда саван, все это, когда уже попрощаются с покойником, ему лицо этим саваном закрывают, лицо, и только тогда уже эти покрывала такие прозрачные теперь уже начали делать. То есть покойника закрывают еще в материал, потом только крышку гроба.

А: Я не знаю, мне, сестра мне все купила, все есть, но я не смотрела, что там. Вот я знаю, что сарафан розовый у нее купленный ...

З: А есть какое-то значение – какой цвет?

А: Ну я думаю, что не имеет значения какой там, там около моледной в Резекне есть специальный магазин, они рассказывали, и там вся эта вот одежда для покойников есть.

И: А лестовка эта? Ее кладут?

А: Кладут лестовку. И крест.

И: В гроб?

А:Да. И крест.

И: Какой? Который на теле крест?

А: Нет, деревянный, кипарисовый. Крест.

И: Почему кипарисовый? Где у нас тут кипарис?

А: Я не знаю, где они покупают.

И: Почему именно кипарисовый?

А: Не знаю.

И: То есть прямо в гробу оставляют в руках крест, а лестовку тоже?

А: Лестовку на руку одевают, а крест, наверно, надевают на шею.

И: Ну по идее лестовка – это что такое? Как бы четки у мусульманина, так?

[..]

И: Вы знаете, что такое лестовка?

З: Нет.

И: Это такие как бусы, только сделаны из таких маленьких треугольничков, а заканчивается внизу таким треугольничком, молитву читаешь и считаешь, сколько...

А: Нет, вот на этой, где как бы вешать, делают такие как рубцы, зашивают. Вот сколько там рубцов. Вот когда молются, перебирают: этот раз перекрестилась, второй...

И: А почему она лестовкой назвается? Может быть, от какого-нибудь слова. Лестница? Нет?

А: Она как лесенка и идет, наверное. Подрушники еще были, где вот кланяться, считать, не покойников, а так когда молятся. В моледную когда придешь, там на каждой скамейке лежит подрушник.

И: Дело в том, что староверы, они молятся как, есть поклоны поясные, да. И есть в пол. Становятся и прямо до пола надо наклониться. А если ты становишься в моледной, перед тобой стоит скамейка, на которой в принипе не сидят, только очень больные сидят, кладут такую – как? Подрушник Вы говорите?

А: Да, подрушник.

И: Ну она примерно такого размера, чуть побольше там из тряпочек сшитая, потому что не на скамейку кланятся надо, головой дотронуться надо, тогда в подушку эту, потому что очень низкие поклон, а если там много поклонов, то там в общем с непривычки. Вот я хожу на исповедь, редко, по идее, это раз в год получается иду, спина потом болит хорошо, а бабушки все это выстаивают, молодцы. В общем, надо лбом до этого…

А: До подрушника.

И: До подрушника.

А: Поклониться.

 

З: А исповедь как часто ходят?

А: Один раз в год.
З: А в какое время?

А: А это в Великом посту.

И: Перед Пасхой

А: Перед Пасхой.

И: И потом, поп может отказаться хоронить, ну как бы сейчас не отказываются.

А: Нет, он не отказывается.

И: Ну у нас недавно вот хоронили когда Люду вот когда да.
И поп сделал всем замечание, причем он очень строго начали, он не начал молиться, пока он не сказал, что надо всем ходить на исповедь и молодым надо думать о будущем и потом мы пошли все и сходили.

А: Я была один раз только, вот 2 года назад.

И: Я вас возьму весной, поеду на исповедь сама и Вас возьму.

А: Хорошо.

И: На машине повезем.

А: Там стоять надо, а я стоять не могу.

И: Будете сидеть.

А: Вот сестру хоронили, двоюродного брата хоронили так это самое, я сидела, а это вот, как если на исповедь ходил, то тогда погребение – там называют имя, там рабу Божию, скажем, Анну, или раба Божия там Федора, а если на исповедь не ходил, тогда - лития или как она называется.

И: Да, другая молитва.
А: Там не вспоминают имена, там общая, всех усопших , там и или как там, всех умерших там.

И: Да, поп так и сказал, что нам большой грех, что мы будем молиться и что плохо человеку, который не был на исповеди, будем молиться и будем просить, а будет от этого польза и какая польза – я вам сказать не могу и так тяжело вот это было.

 

З: Скажите, а вот какие-то блюда староверские, которые готовят что-то такое. Что отличается.
А: Из солода... Солодуха! О!
З: А что это такое ?

А: Вот прорастали ячмень по-моему, тогда сушили, мололи, были эти вот жернава, жерновам , вот мололи, тогда заваривали, заваривали и большой горшок такой и ставили, она закисала несколько дней и тогда ели сейчас вспомнила, то как-то были мы на курсах... я заказала этот вот хлебный кисель, знаешь? Ну вот принесли, она говорит – что это? Я говорю- хлебный кисель а она говорит – а ты из-за стола прямо не побежишь в туалет? Я говорю – нет, не побегу. А говорит – можно мне попробовать? Я говорю – ну попробуй, она попробовала и говорит – это же обыкновенная солодуха и тогда, она такая с юмором была, и говорит - брат пошел в столовую, заказал пюре, ест, - какое это пюре? – обыкновеннная толчонка.
З: А то это такое ?

А: Картошку раньше толкли

И: Картофельное пюре по-другому?
А: Ну в пюре там добавляют молоко там а в эту толчонку ничего не добавляли.

И: Потому-то не было или?

А: Не, да ее делали в посту обычно, толчонку эту, натолкут, накладут в эту, в сковороду и посыплют маком или коноплей и поставят в печку, потом ели постную ну да с огуром или с чем, вот толчонку, или сразу свежую ели, добавляли растительное масло. Растительное масло, между прочим, каждый сеял лен и возили бить это растительное масло, льняное.

И: У моего деда была, как она называется?

А: Маслобойка.

И: Маслобойка эта, так они были богатые, они в Опугах жили здесь, потому что в Прейли на базар они ездили на телеге, а остальные ходили пешком. Они делали льняное масло, они были богатые.

А: Видишь что, не только телега, может быть, и шарабан был.У нас дома, например, и шарабан был. Знаешь, что такое шарабан?

И: Шарабан - это такая коляска как телега, только удобнее, лучше, чем телега там как диванчик такой.

А: С сиденьями, там впереди кто сидит, и сзади сиденье было, где садились и ехали, если в гости куда или на базар.

[..] У нас 17 было гектаров, мы такие середняки, вот были, а еще что: вот солодуха была, толчонку, были стульчики.
З: А то это такое?

А: Это картошку такая была на чем баба-яга ездила?

И: Ступа.

А: Ступа и пест такой был, картошку толкли до тех пор, пока она тянется, такая вот и тогда значит ее скатывали так вот и отрезали такими кусочками. Это были стульчики, поливали растительным маслом и ели. Тогда еще был так, что еще было, делали с овса.

Парили этот овес как-то, сущили его, тогда от шелухи отбирали, оставалась мука,толкли... и тогда вот и заваривали, ели, густой был.

И: Ну так это кисель тогда...

А: Нет, кисель ... кисель варили , кисель- это с овсяной муки.

И: Ну да, это который пить, а вот мама моя делает вот такой как Вы говорите, да.

А: Нет, кисель варили, варили часто.

И: Со сладкой водой.

А: И тогда делали ситу, это клали мед туда, разводили ну и с этой вот ситой пили или с растительным маслом там ели его.

И: А вот я помню бабушка топленое молоко перед Пасхой, по-моему, делали обязательно.

А: Перед Пасхой обязательно делают топленое молоко .

И: А какой там способ? Как надо делать?

А: Ну как раньше русские печки были, наливали в этот вот так называемый жбан - горшок глиняный и ставили в печку, он там целый день стоит в печке и пока покраснеет молоко, такое станет как красное какое, и пенка там такая вкусная образуется.

И: Да, вкусная, точно.

А: Ну вот ну и пили такое вот, на Пасху обязательно. Яички вот обязательно были, красили, яички обязательно крашеные были.

З: А как их красили?

А: Красили это вот, шелухой от лука, раньше, тогда еще что? Пекли паску.

И: Вот у нас все в краю неправильно называют – паска, я маме своей тоже говорю, что, мам, неправильно,так она – так у нас называли и все.

А: Да, да, да.

И: По идее это кулич.

А: Кулич да.
И: Потому что булка, а пасху – ее варили или так из творога делали.

А: Из творога.

И: А у нас говорят – печем паски, все староверы вот в нашем крае все так говорят.

А: Да, да.

З: И как пекли эти пасхи?
А: Как пекли ? Как обычно тесто делали, там молоко добавляли и жир добавляли и яйца, яички набивали туда много, замешивали и делали вот такую вот круглую булку и сверху украшали там.

И: Из теста с какими-нибудь узорами.

А: Да.

И: Косички.

А: Да.

И: Крестики. Изюм обязательно был.

А: Ну раньше изюма не было такого, кто там в город ездил за этим вот сейчас, да, добавляют изюм, когда пекут вот такоя паска и была напекут и на всю неделю хватает ну они поскольку там жир клали, сало свиное, то она не черствела так, как сейчас черствеет, постояла она мягкая была, паска вот ну еще что?

З: А на Рождество что-то может быть ?

А: А на Рождество колбаса обязательно. Вот поросенка резали, покупали где-то в сентябре поросенка и держали его до декабря, резали перед Рождеством уже резали. Боров большущий такой накладывали два бочки мяса, в одну шпек складывали, солили и складывали, плотно, а во вторую – прямое мясо, там и косточки и всякое прямое и обязательно сразу же мололи, мололи такую большую миску намелют фарша и из этого фарша...потом его месили, туда перец, чеснок, немножко воды, чтобы лучше было добавляли, ну хорошенько месили и тогда кишки чистили, когда поросенка резали, вымоют их и вот эти кишки, когда уже перед Рождеством, чинили, начинют и отваривали колбасу эту, потом жарили, некоторые коптили.

И: А как чинили? Или мясорубки были всегда?

А: Мясорубки последнее время были, а раньше их рубили мелко.

И: Потом рукой запихивали в кишку эту?

А: Рукой ты не запихнешь.

И: Не ну ложкой.

А: А делали вот, например, лампа, лампы были, да, керосиновые, стекло было. Стекло было такое узкое и вот от этого стекла, когда разобьется, вставляли вот туда и туда пихали, потом уже появились специально такие...металлические.

И: Да, да, да. Я помню. Наконечник такой на мясорубку?

А: Наконечник, да, вот, что еще. А, кутья должна была быть обязательно, кутья перед Рождеством, вот кутейник, сочельник правильно название, сочельник, а называли, поскольку кутья, кутейник.

И: Послушайте, а сочиво и кутья – это не разные вещи?

А: То же самое, только одно литературное название, а наши кутейник его называли.

З: А что это такое?

А: А это варили пшеницу, пшеницу варили и тогда делали ситу, то есть в кипяченую воду клали мед, растворяли и вот когда, наверно, садились кушать только последний уже вечер вот с этой кутьи начинали, брали ложкой кутью и запивали этой вот, ну что еще? А, еще гадали, на кутейник гадали, перед Рождеством..

З: Это вечером? Да, перед Рождеством?

А: Да, да. Накануне Рождества. Вот завтра, скажем, Рождество, а сегодня –кутейник, а вот вчера надо было гадать тогда.

З: И как гадали?

А: А гадали по-разному, кто как, гадали. Ходили под окна, слушали, о чем там говорят, если говорят о покойнике, значит где-то покойник будет, если о свадьбе – значит, свадьба будет, тогда башмаки кидают через плечо, куда он упадет, наверно, куриц кормили там приносили, сколько там есть, я уже не знаю, сколько.

И: Куриц , что могли приносить – воду...

А: Петуха...

И: Да, да…

А: Зерно...

И: Зерно, вода ... зеркало могли поставить – что курица первое будет делать. И деньги. К деньгам – это значит выйдешь замуж за богатого, если в зеркало будет смотреться – за красивого, за зерно – так будешь сыт всегда. А если воду – так выйдешь за пьяницу.
А: Ну там и проще гадали, просто сыпали зерно и, я не знаю, или считали, или что там. Или что начнет клевать.

И: Что начнет клевать.

А: Ну по-моему в наше время, когда я была, мы не ставили ни зеркало, ни это вот ... Еще, это вот, свечку топили, в воду капали, какая фигура образуется, бумажки писали, имена парней и клали под подушку, какую вытянешь, как имя будет. В баню ходили. А что в бане делали? В окно задницу выставляли?

И: Да что-то такое - кто по заднице погладит, какая рука, если как бы гладкая или с волосами. С волосами – это хорошо, это богатый. Хоть кому-нибудь сбылось?

А: Да кто его знает, где там сбылось. Я знаю, что рассказывали, смеялись, что девчата пошли гадать, а парни сзади и вот ...задница, а они – лап рукой, напугали девок, потом вот колядки были, ходили колядовали. У нас реже, это там , на украине ходили.

И: Как-то был такой обычай, это в моем детстве еще, он перенесся на Новый год: ряженые эти ходили.

А: А это.

И: Вот они ходили по домам...

А: «Цыгане»

И: Ходить в «цыгане» называлось. И это вот ходят, значит в цыгане просят что-нибудь или что-нибудь натворят, если не дашь, мы однажды тоже, наверно, не слышали, как они пришли, просыпаемся – лестница поставлена к дверям – еле вышли.

А: Бывали случаи у нас как ... соседка была такая злая, так ей что-то стащили, телегу что ли или сани стащили на крышу, на дом. Птички (за окном), а вчера сорока ударилась в окно.

И: К новостям.

А: Ну вот к каким-то новостям, да. Вот, что еще делали, я знаю, что мы ходили к соседям тоже в «цыгане», переодевались, в наше время еще ходили. Вечеринки раньше -собирались, вечеринки вот, молодежь где-то сегодня, скажем, у тебя, следующее там воскресенье – у нее, потом еще у кого-то, так вот собиралась молодежь. Кто-то играл на гармошке или на мандолине, или на балалайке, такая музыка была, один играет, там такой музыкант был.

И: Что в основном делали?

А: Плясали.

И: Плясали, говорили и смеялись.

З: Пели?

А: Нет, просто на вечеринке плясали, это было когда сУпрядки, когда там пели, вязали, это другое было, а на вечеринках– собирались и танцевали, вальс танцевали, я не знаю, что еще было – ланцетка была, где ходили и говорили как бы.

И: Что это такое?

З: Да.

А: Ну вроде хоровода что-то такое.

И: Как ручеек игра типа?

А: Нет, это танец был – ланцетка. Танец такой. И надо было рассказывать что-то, вот танцуют, ходют пара одна скажем идет все как хоровод идут, а тут пара вот эта проходит посередине .Я уже чуть-чуть помню, я совсем маленькая была тогда, это при Ульманисе было. Вот ну и парень. Он должен был рассказывать что-то он и тогда дальше идут, потом следующий, наверно, выходил.

И: Выпивали на вечеринках?

А: Нет, не выпивали. Только танцевали вечеринки еще сохранились еще я была молодая. Потом гулянья были устраивали летом .Это на улице было где-то знаю только что в нас, в нашем лесу когда-то расчистили площадку,там сделали скамейки, расставили и вот вечеринки устраивали и гулянья и все, молодежь.

 

З: А вообще-то староверов много в этой вот окрайности?

А: По-моему, староверов больше. Чем православных здесь у нас. Например, в нашей деревне были только староверы, соседняя деревня была – там были староверы, но были и православные.

И: Православные в основном приезжие.
З: А местные староверы больше?

И: Да, местные –староверы больше, потому что в школе, как посмотришь, ученики в основном из староверческой семьи. А те, которые приехали – они в основном православные , ну сравнительно недавно приехали.

А: Нет, у нас были там ...Там в Калнати была православная церковь , я вот помню, я была один раз как в церковь – хоронили...

[..]

А: Нет, наши не переезжали, это местные были православные я вот знаю, что одна семья там была и в этой семье дочка была комсомолка, вот где-то на Пасху она пошла к соседям, а в это время пришли бандиты, лесные братья вот, и они зарезали отца, мать, сложили перед иконами и двое детей. Она приходит – где-то кто-то храпит, мать еще не умерла, еще храпела , она поскользнулась, спичку чирнула, а там лежат все. В луже крови, вот их хоронили в церкви, и ходила школа, мы вот тогда ходили на похороны.

И: Ну вот сейчас по истории проходят....лесные братья, ну вот кто они. Как считали люди?

А: Бандиты, которые убивали людей. Вот я помню, это самое, пионеры начали эти вот появились, они боялись, если шли домой, то снимали галстук, галстуки прятали, если они встретят – значит за галстук и вешать, вот. Убивали людей, вот. Там вот, где мы в школу ходили, ну и один парень шел поздно, наверно.

И: Ну это были русские и латыши?

А: Латыши в основном. У нас один только русский был, так его и застрелили, сосед. Пришли его грабить ночью, а сосед на чердак забрался ... как только, он первый шел, так он его застрелил сверху вот тот русский был, а так в основном латыши были. Я вот когда работала в Сутрах так вот рассказывал там, [..] что говорит, у нас тут было что после войны. Сегодня, говорит, бандиты приходют, там вот, сжигают дом, убивают, на следующий день милиция приезжает, опять бандитов ловят там ну вот говорит, там тоже горит, а вот рассказывал один там старик был, рассказывал и плакал всегда. Он был председателем сельсовета вот, такой Григорьев. И вот этот самый, вот, говорит, иду один раз домой . У меня дом горит, и дома бандиты они, говорит. Перерезали всех, перебили: моих детей, жену, а я , говорит, в картощке лежал, там, спрятавши, я не мог им чем-либо помочь, они. Говорит, кричали. Их убили и сожгли.

З: А почему они убивали ?
А: Они в основном русских убивали, считали коммунистами всех У меня папу нашего вывезли в Германию, считали коммунистом, а он тогда, тогда ещё, понятия не имел, в основном были коммунисты латыши. У нас там подпольная организация была, ещё книжечка была такая. Я как-то попала в неё эту книжку, как начала читать – знакомые фамилии там кругом нас, ну вот, приходит соседка к нам, я ей стала говорить, мол так и так, она говорит – да, да, да, было. И мой муж был в этой подпольной организации, так при Ульманисе. Вот. И вот, говорит, брат был там и все. И вот она начала перечислять. Я говорю вот у меня есть книжечка, там написано, - да, да, да, да, вези мне, привези мне её прочитать. Так я привезла ей отдала. Такой Брулич был, он был министр внутренних дел, так тот вроде в организации был там. Их много было и латыши были и под Осиновкой было.
З: Это коммунистическая подпольная организация?
А: Коммунистическая подпольная организация при Ульманисе. И латыши были и латышей было больше, чем русских. Были такие. Были русские там вот вывезены они в сорок первом году уехали все. Отступили вместе с Красной армией, а которые остались, тех расстреляли. А родственников в Саласпилс отвезли. Я знаю, вот, моей тети братья были подпольщики. Они уехали, а жен и детей вывезли в Саласпилс. Вот дядя ездил выкупал вот этих вот детей и выкупал, привез, все они были худые ужасно. Все были в этих, в коросты обросшие все такие.

И: А за сколько можно было выкупить?

А: Не знаю, как вот. Например, вот, когда я в Сутрах работала, была у нас такая Иванова. У нее руки и ноги были вывернуты, она, у нее брат был подпольщик и сын подпольщик был вот их арестовали и свезли в Даугавпилс, тогда Вейка была, у нее муж был подпольщик вот, а второй брат его был полицай, и вот приехали какие-то пришли к ней, она беременная была вот пришли, и говорит, вот мы с подпольной организации с Даугавпилса. Он с Даугавпилса был, они как-то друзья были связаны, я забыла, он сведения собирал, передавал, а тогда там, вот и говорит. Когда муж будет, нам его надо встретить, та и сболтнула, когда будет, и вот он шел домой когда, его там и застрелили, закопали около речки, а ее вывезли. Детей-то оставили, а ее вывезли в тюрьму в Даугавпилсе вот эту, вторую женщину. Так, это самое. У нее родилась девочка в тюрьме . она назвала ее Катюша. Потом их из тюрьмы перевели в Саласпилс, ребенка этого отобрали у ней, а там был барак специальный, где дети были. У детей брали кровь для солдат немецких ну вот. А кормили их этой вот, мороженой свеклой, бураками. Так вот она потом, их вывезли. Она сама не знала, куда, скорей всего до Франции довезли. Она говорит. Везли где-то морем, закрыли в сарай, а утром проснулись, и Красная армия пришла, а их не было никого. Так они из сарая ушли. Так она все девочку эту искала, я говорю – брось ты искать, где там грудной ребенок выжил тебе? Где-нибудь она умерла и закопали ее. Потом одного. Там приехал в отпуск, в Красной армии служил и вот поймали в лесу, руки отрубили. Ноги отрубили, голову отрубили, и бросили.

И: А потом что с ними. Этими лесными братьями стало?

А: А потом их вот, например. Там такая Ванагская церковь, Ванагский костел был, там у них была сделана такая лазейка подземная, с церквы и в лес и вот, вот этот рассказывал старик. Семью которого сожгли, что они ездили арестовывать их вот. В церкви они закрылись. Отстреливались там вот, их арестовали. Они не успели уйти. Их перекрыли где-то там в лесу, выход этот нашли. Арестовали, а там этот вот такой [..] был он был полицаем. Так говорил: « А мы детей не расстреливали, мы забирали за ноги – об колесо и в яму, пули не тратили. Об колесо убивали и бросали в яму» ну ему как-то все-таки сверху какое-то отомщение было. Потому что сын один застрелился ни с того ни чего, второй – аппендицит сделали и что-то там у него гноилось или что – отправили в Ригуи он вытащил эту и умер, дочка была такая красивая девчонка училась в нас, хорошо училась что-то стало : вот идет – руки –ноги отберет, идет и падает и все, возили они. Вот этот двоюродный брат говорил, рассказывал, который вот тут вот работал, говорил, возили и к бабкам разным, и к профессорам. И никто ничего не может помочь. Не знаю, жива она сейчас или нет. Вот. Учителя рассказывали, был в школе вечер, на втором этаже был зал. Пришли – в дверях стали, никого не выпустили, всем этим вот девчатам платья над головой завязали, вот а кто сбежал, одна учительница говорит : «Я сбежала в кухню, там такая кладовочка маленькая была, говорит, В ту кладовочку спряталась сижу, думаю, если они придут в кухню, и откроют эту кладовку –там на месте и убьют. А вторая пионервожатая сбежала к соседке, к соседке сбежала, а туда бандиты пришли она, не знаю, где она спряталась, под кроватью или где, ну там обыск не делали в соседке они, у них брат был полицаем раньше, в Сибирь был вывезен, наверно.

И: А в Сибирь вывозили после войны,да?

А: В 49-м году.

З: А в 41-м?

А: В 41-м тоже вывозили , но там вывозили я не знаю, там, конечно, было ошибка. Что их вывезли. Потому что вывозили этих вот. У кого земли много было вот я знаю,что у нас там, километр от нас жил, вывезли его. Он нигде не замешан был, ничего.А В 49-м году там всяких вывозили . Вывозили, которые невиноватые были, попали, но в основном вывозили или ссылали полицаев или бандитов, которые …

И: С семьями, или семьи оставляли?

А: С семьями.

З: А многих из вашего округа вывезли ?

А: Да, мой дядя был вывезен, его невестка, видишь, там что: у них был один единственный сын, он был избалованный, не хотел работать на земли. Пошел в полицаи при Ульманисе еще, вот а пришли когда немцы, он так и остался в полиции ну вот ну и потом, когда Красная армия подошла, он сбежал, скрывался, его в 49-м только поймали, когда отца с матерью вывезли и жену. Так вот жена с детьми осталась в Сибири, сюда не поехали, они сказали: «Что мы поедем, чтобы каждый пальцем в нас показывал, что муж этим вот полицаем был». Родственники тоже от них отказались. Вот, а отец с матерью приехали, здесь умерли. А жена и дети там работают, поженились уже. Замуж вышла вот эта дочка, там и живут, еще с нашей деревни одна была вывезена , та была вывезена, потому что земли у нее было много, так та рассказывала, говорит, кто здесь хорошо жил, тот и в Сибири хорошо жил, говорит свой дом построили, скотину завели и жили, говорит, не хуже, чем здесь

 

З: Многим, наверно, не было,куда вернуться?

А: Ну вот мой дядя был вывезен вот этот вот с женой, тоже так они когда вернулись. Их ,а их дом куда-то перевезли куда-то, а они приехали. Тут вот в Пиняни построили дом , жили, тут дядька умер, потом тетя умерла. С нашей деревни эти вот парни, они поехали в Резекне, устроились на железную дорогу работать, получили справки и потом вот, когда начали брать вот в это легион, набирали, они ушли и срывались всю войну вот тут вот в лесу, у них бункер был вырыт, вот ну они так у людей жили, а когда в случае облава какая или что прятались, а у нас скрывался долгое время один военнопленный, он ушел и попал к дядя, где вот вывезли, вот тот ему показал еще надежный такой, вот к тому, потом он пришел, там такой Вушкан Антон жил ну, латыш , к тому. Тот показал к нам, вот у нас он долго жил, потом пошел дальше и его где-то выдали. Поймали, поймали, и какой там был блиндаж или что, где он был закрыт там. И этот полицай,который его караулил, уснул, он винтовку спрятал где-то. Удрал, пришел опять сюда к нам , но уже в доме не жил , тут с каким-то в бане ночевали они вот,а когда их везли, папа приехал и говорит. Что Пантюка арестованного повезли, меня встретил, но он,говорит, не показал виду,что знаком или что , говорит. Не говорите только бабушке. А то сейчас в обморок упадет ну вот, а вот он удрал тогда.

З: А военнопленный русский был?

А: Нет, он то ли кур.., он был с Кавказа какой-то.

З: Это в какое время было?

А: Это в 42-м году.

З: Немецкое. Да?

А: Да, да, это в Резекне были лагеря , там много лагерей было разных этих вот. Где военнопленных , умирали и так далее так вот у нас бывало, когда едут мама всегда хлеба напечет и старается , как только отвернется этот часовой, через сетку перекинуть туда. Они просили вот даже там клевер вот там бросали люди и эти вот -овес какой или что, голодные были. С голоду помирали ну и некоторым удавалось уйти тогда вот эти вот ушли они причем скрывался он все войну, так от одного к другому переходил,те знакомые у кого были вот скажем. Что тот надежный не выдаст. Он там поживет. Потом к следующему и выдали его. Причем русская семья выдала, выдала перед приходом Советской армии

И: И что с той русской семьей сделали?

А: А когда пришла армия, и там все соседи рассказывали,что вы что-нибудь делайте так - так , расстреляли там вот в одном месте...

И: Всю семью. И детей?

А: Нет, семью. Детей, не знаю, на... тот. Который выдал расстреляли ... по соседям

И: Вы помните, да, войну?

А: Помню.

И: А Вы видели немцев?

А: Видела. Но мало.У нас в основном действовали наши полицаи .Немцы ничего не делали у нас, вот. В школе, там, я не знаю, немного там как-то было. Там жили они. Отдыхали , я не знаю, сколько там. Может, взвод какой или как, что я там понимала тогда так эти наши мальчишки они как-то там ходили немцы ...

З: Рассказывайте...

А: Вот на зарядку утром ходили .Как они на зарядку выходили, так наши мальчишки забрались туда через окно – окна открывали проветриться, ну вот ну и открыли. Окна открыты – они забрались и украли печенье у немцев, принесли ну и эти вот попробовали все, они ж там много не украли. Сколько там взяли и мы( смеется) выплюнули вон.

И: Почему?

А: А там добавка какая-то была

И: А может они перепутали эти типа галеты такие с печеньями?

А: Не знаю я, печенье было, не знаю .Я в 4 классе тогда была, вот и а когда папа приехал с Германии,он привез буханку хлеба попробовать ,там в хлеб добавляли этот -каштаны молотые.

И: Да? И вкусно?

А: Я уже не помню, пробовала я или не пробовала .Хлеб сами пекли свой..

И: А как вот во время войны русские солдаты и немецкие по отношению к местным жителям. Чем отличались?

А: Русские те были очень такие... ну вот у нас фронт там вот шел. Где вот дед с бабой жили вот, где расстреляли немцы их тогда, а русские коло нас стояли, коло бани и , коло этого самого ну и ходили мы туда. Разговаривали с ними и все что если что-то было – ребят угощали там .Они очень хорошо ко всем относились . И к русским, и к латышам. И ко всем , не разбирали вот кто а это самое. А немцы , тут их мало было я говорю, что я видела один раз к нам пришел , пришел и : «Матка, яйки, млеко, яйки, млеко» просил и все и ушел.

И: То есть, в фильмах это не врут. Когда так показывают ..

А: Нет, было вот ну а еще я не знаю, еще видела одного не знаю, то ли он был немец, то ли он латыш был. Но вот в форме был черной , когда вот фронт, отступали немцы у нас сосед там, приехал с деревни на хутор. Мы на хуторе жили и с семьей, с женой и ребенок грудной был 41-го года, а может и моложе ну ребенок был у нее вот, а сосед этот ...там парень такой жил , пошел к нему попросить закурить и вот этот приехал туда есесовец, его забрал, он говорит: « Я рядом там живу, рядом». Выдавал себя за моего папу, что он был вывезен, что вот . Говорит: « Вот я приехал, в Германии был». А папа за сарай зашел вот так вот ... иначе их бы там всех расстреляли. Зашел. Говорит. Вот в Германии был вывезена, и жена умерла, вот дети маленькие .А жена-то просит – что отпустите – ребенок маленький Так там, знаешь, если б он сообразил бы, так ... Еще у нас Зоя такая Павлова сидела и моя сестра маленькая была и ее мальчик такой был, и вот те, которые в лесу скрывались, эти парни, один идет сюда к нам и этот как увидел, и к нему, тот хотел сначала в рожь спрятаться, рожь рядом, а потом думает – найдет, как шел, так идет. А у него была справка. Что он в Резекне на железной дороге работает, я же говорила, что они устроились, вот он говорит: « А я в Резекне работаю, вот у меня справка. Приехал. Поеду завтра». А где завтра поеду, когда уже тут ...Они вот коло нас хотели установить что-то там пушки и все, а там поглядели, а там Разна рядом, отступать некуда в Разны, вот они там еще проехали семь километров, там вот окопались. Где мой дед жил, дядя с детьми с тетей уехали за Ямпольский бор, там сестра жила, туда, а здесь эти остались. Говорят. Куда мы поедем , перед войной дом только построили и у них был погреб хороший, это редкость была в то время, говорит: « Мы в погребе пересидим». А их выгнали немцы с погреба и расстреляли.

И: За что ?

А: Ни за что, не знаю, может, они там сами скрывались или прятали что. Деда, того насмерть, а бабушка, та была раненая, деда хоронили, она еще лежала без сознания. Через неделю какую умерла.Вот, вот сколько я о немцах помню, а так немцы в наших краях ничего не делали. Там местные все делали.У нас когда папу вывезли, тетю, в Германию их повезли, а мы как и дети раньше, хряпу, свиней кормили хряпой, траву рубили ну вот мы осот на горе собирали, а они по соседям ездили, проверяли, уехали или нет. Этих вывезли, которых ,которым надо было. Надо было явиться всем в волость. В волость поехали и там с волости их забрали. Погрузили и повезли до Даугавпилса на лошадях, а потом поездом в Германию отвезли , там рассортировали. И вот мы собираем и эти вот полицаи увидели , мы увидели полицаев, испугались. Домой побежали, они сразу же , к нам приехали обыск делать.Так вот помню, что такие пьяные, глаза налитые кровью такие, у этих полицаев были. Вот они тоже самое, бывало в школу идем , они расстреливали, идешь – то ножка торчит, то ручка торчит детская, глубоко не закапывали , зароют. Зароют и все.

З: А советских солдат Вы видели?

А: Видела, вот я это сегодня. Например, немцы были тут коло нас устанавливали, там пушки собирались устанавливать или что там посмотрели. Посмотрели , что отступать некуда. Поехали дальше .А утром, мы ночью ночевали. Там в папы бункер был сделан такой, а папа с соседом с тем в соломе в стогу спали , а утром сели завтракать и смотрим. С горы спускаются люди какие-то,солдаты, там далеко не видно почти. Там 2 километра, вот ну и папа с этим соседом на чердак забрались. Спрятались, а мы сидели за столом. Прибежала соседка с деревни там. Вся в слезах. Радостная : « Что вы сидите? Русские пришли, солдаты, говорит. Встречайте, не сидите»Вот там встречали,они тогда пришли, поговорили и остались так . Дня два, наверно, так. Но эти ничего не брали. Ничего не просили ничего. Русские солдаты. Очень вежливые были такие. Культурные .

 

 

З: А в советское время можно было в моледную, да?

А:Ну как вообще,ну, не признавали. Но кто хотел, тот ходил,и крестили. И в моледную ходили.

И: Да, я крещеная, никто не запрещал , меня вот крестили в 67-м.

А: Да. Никто не запрещал . Игорь тоже маленький был, его тоже крестили. Он там у тети был свезен у папы моего, там кого-то хоронили или что там крестили.

И: По идее, получается, что свои, если кто-то выдавал, значит это свои были, да?

А:Ну вот у нас тут...

И: Как местные, как соседи друг к другу относились, вот так?

А:Ну вот рассказывала тетя, и потом книга была, я забыла , как она называется, я дала почитать одному парню , так она у него и осталась. Описаны события вот Риебини, Пиняны, описаны, тут эти вот Сутры, там эти вот подпольщики, подпольные организации , которые были во время немецкой оккупации .Вот рассказывали, вот. Был такой Пастор вот, так он, этот. Подпольщик ,так он переодевался, рассказывают, то усы там вот, то бороду , то еще что, чтоб не узнали. И его расстреляли в Вилцанах, он в бане был и там выдали его, и полицаи расстреляли его там . Он похоронен на кладбище.

И: Ну вообще про Риебини интересно, тут же жили рядом староверы и евреи. Еврейский поселок был.

А: Да. Еврейский

И: А после войны, как евреев расстреляли, здесь же нет евреев.

А : Ну про евреев что я знаю, что рассказывали тут люди. Ну я знаю,что вот тут в Резекне там к нам папа , когда ездили они в Резекне, я так думаю, что они останавливались в еврея там.Или там лошадь оставляли. Потому что к нам приезжал летом отдыхать муж и жена, вот не помню, дети были или они вдвоем приезжали, у нас отдыхали они .Раньше на сене спали летом. Вот они на сене спали на улице, там такая плита была сложена на улице, там они готовили и жили , а во время немецкой оккупации их расстреляли, мы не знали, где они,вот этых там, которых я знаю.А тут в Риебинях рассказывают, соседка рассказывала, она что тут много было евреев вот ну и говорили, что им говорили, когда начали тут уже арестовывать. Что чего вы не уходите? Они сказали, говорит. Так ответили. Что мы предали Иисуса Христа и это нам кара за это и нам нельзя уходить никуда, что получили. То , что заслужили, то получим .Так вот расстреливали, рассказывали, вот тут расстреливали есть за сушилкой. Там есть еврейское кладбище , вот часть там расстреливали их, а часть расстреливали и вывозили туда , Айзупеши , в лесу там , там братские эти вот могилки есть , вот, но говорят,что , когда немцы отступали, то их выкопали , эти трупы, и варили в котлах..

И: Зачем?

А: Ну чтобы не узнали, когда уже подходил фронт.

З: Это немцы делали?

А: Да,немцы, или местные полицаи, я не знаю, одним словом эти вот.

[..]

А: [..] И носили одежду, раньше шили такие, ну какие, они льняные были, сами ткали эти вот такие длинные рубашки – и мужчины, и женщины .Вот тетя мой рассказывала, что она как молодая была, там , часто гостила у маминых родителей ну вот и говорит. В субботу как-то дед пошел в баню, , а бабушка, та по ошибке вместо дедовой свою рубашку дала ему, длинная, вот он вот. Говорит пришел в этой длинной рубашке, он такой с юмором был вот, пришел, вот, стал и Богу молится , молится в этой рубашке ее, а она говорит : «Ахти , лихонько, ахти, лихонько, Федор, Федор, ахти, лихонько, сними, пожалуйста, , ай-ай-ай.Что ты надел?» «Что ты мне дала, то я и надел» А мы , говорит, там со смеху валялись, по земле валялись.Так вот такие длинные были рубашки, подпоясывали поясом эти вот...(показывает)

И: Косой ворот.

А: Косовой ворот был принят обязательно у староверов , носили во всех рубашках. И пояс.

И: Ну это правда, что этот косой ворот был для того,чтобы бороду прятать?

А: Нет, борода ж наверху.

И: Ай, чтобы крест не вываливался во время работы?

А: Да нет, не по этому.

З: А почему?

А: Ну такой обычай был у них, и носили они такие.

И: Я в «Что? Где? Когда» смотрела – почему носили косоворотку? Чтобы не выпадал крест, когда работаешь. Неудобно, а так застегнул рубаху – и он не падает.

А: Ну вот и сейчас попы, в попах тоже этот вот кривой ворот.

И: Но это просто традиционно.

А: Да. А чтобы крест – я не знаю, если пуговицу застегнуть, так и в простой он не вывалится.

И: Да вообще-то , не знаю.

А: Я не знаю.

З: А крест у всех, да?

А: Крест у всех. И Обязательно крест носили все.

З: И мужчины, и женщины, и дети?

А:И дети. Вот как покрестют. Вот так ребеночку одевают крестик маленький , маленькие были крестики такие.

З: И на чем висели?

А: А такая ...

И: Веревочка

А: Да, такой шнурочек.

И: Шнурок.

А: Да, на какой-нибудь шнурочек и вешали , носили. Молились , утром, встанут, молются , помолются, молются, потом , перед иконами. Потом садились когда кушать за стол – перекрестятся обязательно, вот ну и ну вот, я говорю, что соблюдали там рабские и мирские, вот эти вот, каждому своя чашка была. Своя чашка , своя ложка, у каждого своя была.

И: А в приметы сильно верили. Все-таки верующие были, в приметы верили?

А: Я не скажу тебе, что верили, вот сейчас , я не знаю, это моя невестка Марита, так тая везде вычитает, все и все начала верить в эти приметы разные . Как-то я вязала всегда чулки всем и внукам, и сыну,и ей вязала, а тут как-то сыну подарила на день рождения сапоги, он говорит нельзя дарить. Я говою «Как нельзя? Целый век я тебе покупала – можно было и тут нельзя?»

Ну вот. А раньше не соблюдали такого, я знаю, что вот как-то помню бабушка вот что помню, огурцы сажать когда надо: выйдет, на небо посморит, придет и говорит: « Идите, огрурцы сажайте»А что она там? Я думаю, что облака, наверно, если есть облака, то тогда, наверно, больше и урожай, наверно.

И: Картошку , я знаю, если такие кучевые облака, то тогда картошку сажают.

А: Картошку я не помню, чтобы вот там говорили , картошку, когда время приходило – сажали. А вот про огурцы я помню, что она ... какие-то облака там, что – идите сажайте что там еще можно увидеть?

И: А крестик свой потерять – это хорошая примета или плохая?

А: Я не знаю. Мне сестра подарила крестик, и я потеряла его.

И: Я читала, что это как бы вот ты отрабатываешь какую-то часть своей жизини , крестик от тебя уходит – значит, эта полоса твоя закончена.А сломать его?

А: А ты его не сломаешь, он железный.

З: Икона и кресты – это обязательно должно было быть?

А: Да, иконы у нас дома в одной комнате стояли вот так вот в углу и во второй комнате тоже вот так вот в углу стояли иконы. Были , большая икона такая вот стояла вот, и тогда кругом мелкие такие иконки стояли, в кухне такая маленькая иконка стояла.

[..]

З: А вот. Чтобы стать попом. Что надо? Вот как?

А: Ну у православных там есть этот самый ,школа есть,где они учатся ,как он называется?

И: Семинария?

А: Семинария, наверно. Да. А у старверовор нет, вот научатся читать по этим. По- старославянски, вот кто умеет читать...

И: Ходят на крилос.

А: На крылос вот на этот ходят. Да, кто умеет , молится, вот я говорю, что моего мужа был этот дед, поп. Того я не помню уже, а вот дядя был, тот на крилосе пел. Еще когда вот моя свекровь умерла, так это самое, они читали там с попом вместе, а он как певчий был. Как это называется, ну вот пришел и говорит: «Ну как я пою?» он хорошо пел , хороший голос у него был.

И: Потом у православных ведь другая совсем одежда . Староверского попа сразу отличишь. Он весь в черном . Не одевает эти цветные. Ни голубые. Ни синие одежды, ни белые. Только в черном всегда. Всегда в черном.Шапочка. У него нету. Да ?

А: Нету, голой головой.

И: У православного шапочка такая есть, а у старовера нет.

А: Видишь. Эти вот когда разделились староверы и православные , где Никон был там у него крест у староверов ...

И: Двумя пальцами.

А: Двумя пальцами крест . Вот крест отличался и что еще отличалось ?

И: Этот вот крест, тоже там другая сторона.

А: А, этот вот в одну сторну. А в православных в другую сторону, отличается.

И: Нижняя эта вот перекладина .

[..]

А: [..] В нашей деревне было 30 домов. В 42-м году в Германию 42 человека вывезли с нашей деревни, вот и велосипеды были в парнях. Они летом ездили. Как говорили. В бурлАки поехали, ехали туда в Курземе. Там копали канавы. Мужчины в основном , мелиорацию проводили в ручную, вот и заработают деньги. И. Вот за эти деньги они и были куплены в них, и то не у всех.Что надо ж было одеться, и жить – потом они не работали нигде. Зиму прожить , земли не было.Тетя моя ездила всегда, у нас было 17 гектар, вот осенью стараются побыстрей там убрать все и ехала тогда в заработки. Ехала в Екабпилсском район. [..] Ездили они на заработки. Свеклу тягали. Вот она заработает. Тогда приедет. Тогда уже могла купить что-то: один год платье купит, другой туфли, третий там соберется – пальто купит со своих, что у нас вот 17 гектаров, там ничего купить не могли. Ребятам все шили бабушки, там такие ситцевые платья. Какие там , такие как пальто. Как раньше называли – пальтушка . Пальтушки шили эти вот, валенки валили вот зимой, а при немцах папа делал деревянные эти вот колодки, в школу мы ходили, вот эти вот такую деревянную подметку делал и тогда со старой обуви или с чего делал вот, тогда босоножки такие делал, еще разрезал там и кожичку пришивал. Чтобы они сгибались. Такие вот и ходила такая частушка:

Спасибо Сталину-грузину,

Что одел он нас в резину.

Спасибо Гитлеру- бедняжке,

Что обул нас в деревяшки.

А: ( смеется) Вот потом еще пели, еще :

Ах, Семеновна, какая хитрая:

Любила Сталина. А теперь Гитлера.

Вот сейчас. Знаешь, эти там приемники, да все, а раньше ж не было. Вот вечером выйдешь – где-нибудь песня раздается. Где-то парень идет и поет и вот во время немецкой оккупации пели «Ой, туманы мои растуманы» Помню, парни идут поют. [..] А еще у нас там сосед жил такой Мартынович, он тоже с папой моим дружил, у него было два сына, дочка. Дочка в Резекне жила. А сыновья дома жили Болик и Янка, и вот поехали на мельницу и что-то заспорили. И Янка соскочил и ушел к бандитам в лес. А ночью Болик пошел в туалет. Как на улице раньше в туалет ходили , на улицу пошел. А тот его с автомата. Не Болик вышел. А отец, Мартинович вышел, и вот сын его все вот эту в живот всадил, ушел в лес. Он скрывался долго. Где-то его потом. У кого скрывался. Тот выдал его, арестовали, вот. Было,может, в 50-х годах где-то .Вот родного отца убил за брата.Хотел брата, убил отца.

З: Тоже так – и даже брата?

А: Да, брата, брат потом уехал в Ригу. Это были лесные братья вот эти вот. А в нашей деревне был сельсовет туда вот там,где сестра жила. Рядом был такой Никита,потом он умер , дом пустой все стоял. Там сельсовет устроили . Один раз пришли они, все разбросали. Там все документы и все портрет Сталина на пол кинули, кучу там наложили наверх вот, накакали, второй раз пришли – сожгли. Но вот в этом сельсовете папа был секретарем , а Мартинович, вот где я говорила, что Осиповна там вот где знахарька была , там ее сын был . Тот председателем был, ну вот. И мы, бывало, ложились спать, так вечером ложились. И не знали – утром встанем или не встанем . Один раз ночью пришли, начали стрелять кругом, у нас было пчел много вот они постреляли. Мы лежали ни живые, ни мертвые, постреляли – сейчас зайдут и расстреляют, они людей расстреливали. Особенно. Если где кто там вот служил . Секретарем или председателем или что, ну вот ну и, а утром встали – все эти пчелы так выбраны, так и погибли.Овцу увезли один раз тоже , или там шел парень один от девушки вот и встретил их сказали,что ели хоть слово скажешь кому, то не жить и тебе так он и молчал. Только где-то в 50-х годах рассказал , что встретил их.

З: А вот каких людей вот во время первой республики считали богатыми? Вот вы говорили, что у вас было 17 гектаров- это как бы мало.

А: Это середняки , а вот там в нашей деревне в одного только и было 30 гектаров. Так он сразу же сыну половину отдал. Сын отделился и там ему, так из нашей деревни не вывезли , там еще была рядом латышская деревня, была там, там вывезли. У нее дочка учительницей работала ну вот у них...я не знаю, сколько у них было. Может, 30 , может 40 гектаров, а может, там кругом нас. Ну вот еще с нашей деревни было, в деревню Осиновка вышедши замуж, ну и тех вывезли. Так вот она и рассказывала, когда приехала оттуда с Сибири в Резекне вот напротив автобусной станции там стоит дом такой вот там дом купила она, приехала когда,так вот она говорила,что кто тут хорошо жил,тот и там в Сибири жил хорошо. Они дом построили свой , скот там, коров имели, там земли хватало и лес тоже, лесу – дом построить. Если кто хотел.Наверно, у кого больше 30-40 гектаров . там было 50 или сколько, я не знаю , наверно. Этих вывозили . Считали кулаками их.

[..]

З:А какие-то дары для, вот. Например,попам ничего не платили?

А: Ну когда хоронили кого-то – платили.За похороны. А так – я не знаю. Так наверно. Я не знаю, последнеее время собирали тогда ,наверно. На содержание.

И: Продуктами, да, некоторые, наверно. До сих пор же некоторые носят?

А: Продукты, может быть, носили. Но и деньги сколько-то давали. Так, в виде. Как сказать. Как налог. Не налог. А ...

З: А был такой налог?

А: Не – не-не.Налог был – это там где государство налог был. Там был налог. Да.

З: А так – пожертвование.

А: Так – пожертвование. Да, для моледной пожертвование было. Да. Кто сколько может дать. Кто лат, кто два. Кто сантимы. Кто сколько.

З: А вот бороды – это то,что отличает. Правда?

А: А бороды у староверов обязательно были. Обязательно.Не брились. Грех бриться. Раньше было, не брились.Молодой – как вот начинает расти борода, так вот [..]

А: В колхозы я не знаю, как шли .Надо было всем, наверно, вступать в колхозы.Но ни одного единоличника не было кругом, все вступили.Первый год трудней там было. Эти вот. Маленькие. Ну не откуда было.

И: Ну после войны, конечно.

А: Да, после войны было труднее. Как только образовались колхозы,так тоже еще с нуля начинали. Коров там с каждой , в колхоз сдал свою, доярками молодежь пошла работать, которые. Ну в хлевах где-то пока держали. Пока построили колхозные эти вот хлевы. Фермы. И лошади тоже. Лошадей сдали, ну вот. Когда надо было – брали лошадей. Запахивали. Огороды там и все обрабатывали.Сено возили. Косили там вот. Участок отводили . Тоже в каком колхозе какой порядок был. Тут, говорят,что не разрешали косить,пока колхоз не накосит. А у нас там было – каждому выделен участок и коси когда хочешь, вот.Только я помню, что весело всегда было – на вечеринки ходили всегда с песнями. Молодежь, со всей, если,например,не в нашей деревне. В другой деревне там эта вечеринка – собирались всей деревней – шли туда. На вечеринки на эти.[..]

А: Да, платок черный носили. Видишь, не только что там когда вот в моледную, даже тут у бабушки покрыт платок. И дядя молодой стоит . Ему еще, еще бороды нет. Еще.А это вот , это уже где-то начало 30-х годов, маленькие мы были у дяди в гостях, мы были. Где я вот говорила. В Сибирь вывезена. Ну вот.

З: Ну вот тут тоже без бороду, как бы уже довольно взрослый.

А: Ну это сын наверно его. Без бороды который. Который полицаем был.Вот папа стоит. Вот мама моя. Какая одежда была раньше.А это вот фотографировались,когда папа в Германию был вывезен.И не знаю, где там фотографа взяли. Вот был у кого-то фотоаппарат.Вот две бабушки было,вот. Мама, И вот нас, маленькая. Это,наверно, ...

А:42-й год ,4 августа, посылали. Наверно. Тете в Германию. Папе там посылали. Ну вот. Ну вот. Была бабушка Малютка и бабушка Анютка. Две бабушки были. И вот когда в 42-м , в 43-м году мама умерла, вот остались вот эти две бабушки и нас трое.

З: И они Вас вырастили? Бабушки?

А: Приехала в 45-м году тетя. Тетя вырастила нас. В 45-м году. А бабушки - эта вот в 45-м году умерла, а эта вот в 49-м году умерла. Вот уже платки простые, уже не черные.

З: А когда – черные?

А: А черные, когда уже Богу молились. Тогда черные.Например, похороны там какие или в моледную шли. Тогда уже черные покрывали обязательно. И сарафаны длинные до земли такие черные.До земли .Сарафаны черные.

[..]

А: Но в основном в черном надо было идти. Я знаю,что вот когда этот вот мой дядя умер. Это было не знаю. В каких годах, в семидесятых,может годах, и эти вот. Он был такой религиозный, и тетя была религиозная. Так вот были эти похороны где-то перед Новым годом. И у них вся , весь стол, все вот это вот , вся трапеза эта была , все постное , потому что пост был перед Рождеством. Вот что было. Кисели разные, во-первых, овсяный. Вот про овсяный ты тогда заговорила, вот. Так овсяный кисель так – варют и разливают по тарелкам. Он тогда застывает.

И: Чтоб застыл. Да. Как холодец он такой становится. Потом наливают наверх сладкой воды и вместе с этой сладкой водой. Он вкусный довольно-таки. Интересный.

А: Ага. А я как-то в сестре попробовала, у нее был наварен с маслом просто, со свежим – тоже вкусно. Теплый. Тогда кисель варили. Клюквенный кисель варили. С клюквы, красный кисель. Сладкий. Ну вот тогда что на похоронах? Раньше обязательно должно быть? Щи. Тогда – каши разные, ну вот рисовая там каша. Тогда, какая там еще? Гречневая каша, эти вот. Каши были ну вот. Рыбу в посту нельзя, мясо нельзя, это вот , селедку нельзя, ну . А вот эти вот с грибами все: картошка тушеная сгрибами. Или там еще что-то. Ну вот. Су..., ну, сушеные грибы. Ну вот такие вот блюда.И вот когда вот. Это уже было и при советской власти, эти вот. Двоюродная сестра уже в школе работала, мать заставила их всех одеть черные сарафаны, три сестры их было. Черные сарафаны. И черные платки покрыть.Вот. И за столом,когда кушали там , вот все постное было. Вот. Водки не было, ничего. Грех.

[..] Я вспомнила – толокнянники – толокнянники как-то назывались,с овса делали где.

И: А эти как они, Вика? Гульбишники назывались?

А: Гульбишники. Да.

И: Гульбишники делали.

А: Да, тоже толкли в этой ступе.

И: Да. Вот многое на основе толченой картошки. Гульбишник – вот цепеллин. Только тонкий. А внутри капуста.

А: Или морковка.

И: Или морковка. Да.

А: Эти вот ...

И: Это картофляники. Не гульбишники.

А: Картофляники. Да .Ну их так гульбишниками называли раньше.

И: Или картофляниками.

А: Правильно картофляники, а, нет – это ...фу. Ну да.

И: Правильно, правильно.Это одно и то же. Только гульбишники больше как с белорусской стороны. А так картофляники.

А: Потому что много слов – и белорусский есть попал, и латышские есть слова.Вот. Ну и. Так вот эти вот морковку или как вот. Капусту. Наверно. Ножиком шинковали.Жарили и тогда чинили. Ну вот, ну что еще, я забыла. В гости приезжали друг к другу на лошадях. Конечно. Или пешком ходили.

З: А когда в гости ехали,тоже,наверно,надо было что-то везти?

А: Нет, не везли, у нас был большой такой кусок черной смородины посажено, так вот тетя рассказывала,что мама привезла от дедушки, у него там сад большой был. Привезла смородину. Они варили кисель, он собрал семена и посеял. И с этой смородины, и с этих семян выросла смородина.Вот. Я помню,как дедушка умирал. Мы маленькие были. 37-й год. Значит. Мне было 4 года. Вот. Он там в комнате. У нас была когда идешь кухня, потом комната. Потом еще комната и спальня, так вот там в спальне был. Мы обедали. Он начал умирать. Я не знаю,как там, кто-то увидел или как. Все побежали туда, а мы с сестрой , у нас была так вот дверь в кухню, и эта дверь. Так вот отворачивали ее. Привязывали. Чтоб , иногда-то шкодные были. Лезли так вот дверь была приделана у деда, с сестрой спрятались за эту дверь и стояли там. Не знали. Чего. Не понимали. В чем дело. Почему все побежали туда.

The vivid green colour has also found its way onto the day/date disc at 3 o'clock. The hands are mens replica watches in black and white with Super-LumiNova to ensure a high level of legibility.

И: Перепугались, наверно.

А: Не, не перепугались. А не знали,в чем дело. Когда мама умирала,помню. Что это самое мы играли в лапту, собравшись там, ребята. А бабушка выходит – э, тут мячик гоняете. А матка умирает. А они тут мячик гоняют. Видишь. Думали. Молодая там заболела и заболела. Помрет там.

И: Сколько ей было?

А: 38 лет. Вот ну и вынесли. Она в спальне лежала, вынесли, против икон вот так вот поставили. Она лежала, а у нее слезы вот так текли. Все-таки трое детей осталось. Маленькие все. Бабушка умирала вот эта которая была знахарька или как ее назвать. Эта очень легко.Тихо- тихо. Незаметно. Там сосед пришел, такой религиозный старик,сосед коло нее сидел. [..]